Конгресс ВСЕХ в Москве: старые конфликты и новые возможности

В Москве завершился Второй конгресс Всероссийского содружества евангельских христиан (ВСЕХ), проходивший 26-28 апреля. Конгресс собрал около 700 пасторов, теологов, проповедников, миссионеров из среды самых разных евангельских церквей России и других бывших советских республик.
Со времени первого конгресса (2009 г.) ВСЕХ стал зонтичным объединением не только для церквей, входящих в содружество, но и для общин других союзов; стал общей площадкой для общения, партнерства, выработки евангельской идентичности.
Как известно, ВСЕХ возник на почве конфликта с традиционными баптистскими церквами (РС ЕХБ), до недавнего времени считавшихся полноправными и главными преемниками евангельского движения второй половина XIX – начала XX вв. Начавшись как политический проект, в попытках легитимации ВСЕХ апеллировал к наследию Ивана Проханова, представляясь продолжателем этой прерванной исторической линии.
Независимо от оценок политической составляющей проекта ВСЕХ (явная конкуренция с РС ЕХБ, личные амбиции лидеров, провластная и урапатриотическая риторика, специфичная социальная позиция, сочетающая антизападничество, евразийство, русское мессианство с политически и экономическим активизмом), ему удалось предложить новую форму объединения для евангельских церквей.
Спрос на эту форму рос последние десять лет, с тех пор, когда традиционные евангельские союзы вступили в стадию застоя, когда привычные формы перестали соответствовать изменившимся социальным обстоятельствам и динамике церковного роста.
Независимо от воли организаторов, ВСЕХ объективно отвечает запросам на необременительную форму сотрудничества, децентрализованную модель взаимоотношений между родственными евангельскими церквами. Так что помимо старых конфликтов между баптистами и евангельскими христианами, традиционализмом и социал-активизмом, узким конфессионализмом и широким межцерковным объединяющим альянсом, идея ВСЕХ несет в себе новые возможности для диалога и партнерства союзов и церквей, когда никто не перестает быть собой, но все ощущают себя частью чего-то большего.
Российское движение евангельских христиан становится альтернативой традиционным союзам евангельских христиан-баптистов. Отличия очевидны - в структуре (сетевое взаимодействие без централизации), в межцерковном охвате (в рамках ВСЕХ возможно как общение разных союзов, так и отдельных поместных церквей, не покидающих своих объединений), в социальной позиции (активная контекстуализация в современных российских условиях), в теологии (преодоление традиционных внутрицерковных, малоактуальных споров).
В силу известной одиозности лидеров ВСЕХ, конгресс бойкотировался баптистскими церквами. Но неучастие официальных лиц РС ЕХБ не означает, что событие прошло без внимания соседей. За ходом конгресса и развитием ВСЕХ пристально наблюдают многие церкви и христианские организации.
Останется ли ВСЕХ амбициозным проектом отдельных лиц, используют ли его в политических целях, или возобладает здравомыслие и стремление к христианскому единству?
Идеи и лица конгресса подтверждали соседство и противоборство всех этих возможностей. Появление ВСЕХ открывает большие возможности для оживления евангельского движения в России. Будем надеться, что старые конфликты, личные амбиции и политические интриги лидеров не перечеркнут добрые начинания, благие пожелания, искреннюю веру большинства участников конгресса.

Дальше »

Всюду жизнь

Так называется известная картина Николая Ярошенко. Арестанты из зарешеченного окна улыбаются птицам и кормят их. Люди не выглядят несчастными, они радуются жизни, ее вестникам, благодарно делятся последними крошками хлеба. Здесь каким-то умным взором видится Бог, хотя Он не нарисован. Мать с ребенком напоминает Марию с Иисусом, птицы – воплощение Святого Духа. Обычная картина человеческой трагедии, но в ней так много тихой радости и спокойного света, что чувствуется нечто большее, чем просто людское горе, чувствуется торжество Жизни.
«Поглощена смерть победою» (1Кор.15:54), - говорил апостол Павел. Жизнь выше, глубже, всюду. Смерть – часть, заключенная в Жизнь, побежденная, обезоруженная, пленная.
В радости и горе, в здравии и болезни, в достатке и бедности, в дворце и тюрьме есть возможность жить полноценно, быть причастником Жизни, быть внутри нее.
Несчастные люди живут в замкнутой реальности греха и смерти, не видя солнца, не слыша пенья птиц и запаха цветов. А Пасха напоминает о том, что Жизни гораздо больше, чем смерти; что Жизнь побеждает, что за ней последнее слово.
«Живем ли - для Господа живем; умираем ли - для Господа умираем: и потому, живем ли или умираем, - [всегда] Господни. Ибо Христос для того и умер, и воскрес, и ожил, чтобы владычествовать и над мертвыми и над живыми» (Рим.14:8,9).
Нет жизни и смерти, есть Жизнь. Все преодолено и упразднено, все побеждено и преображено Воскресением Христовым. Нет причин, нет оправданий для греха, болезни, смерти. Всюду Жизнь, все во всем…Так живи же!

Дальше »

Евангелие от современников и для них же

В этом году Украина отмечает 450-летие Пересопницкого Евангелия. То, что стало частью нашей истории, духовной культуры, национальной традиции, нужно не только вспоминать, но и воплощать в своей жизни. Мы знаем четыре канонических Евангелия, но жизнь каждого из нас может в той или иной мере стать пятым Евангелием. Я отнюдь не святой, но мне есть что сказать об этой Книге. Вот моя история. Она, вместе с другими свидетельствами наших с вами современников, стала частью нового издания Нового завета, вышедшего на днях в Киеве.
***
Родиться дважды

Подавляющее большинство наших сограждан считают себя христианами лишь потому, что они родились в христианской стране, симпатизируют православной культуре, крещены в детстве, носят крестик и отмечают церковные праздники. Но христианами не рождаются, ими становятся.
Я тоже думал, что «родился» христианином и этого было мне достаточно, пока я не понял, что такое духовная смерть, и не пережил второе рождение. И теперь могу сказать: христиане – это те, кто родились дважды. Физического рождения мало, нужен настоящий внутренний переворот, называемый рождением свыше.
Я родился в многодетной христианской семье и никогда об этом не жалел, напротив, с каждым годом я все больше ценю данное мне воспитание. Мои родители были репрессированы за свою веру, но не сломались, сохранили верность своим убеждениям. Жили бедно, но с достоинством. Отец работал в шахте, мать при своей инвалидности растила семерых детей.
Я был нонконформистом – не вступал в пионеры, не ходил на парады. В 10 лет я полностью прочитал Библию. В семье постоянно говорили о Боге, и я привык к этому, даже полюбил. Мне нравилось выделяться из общей массы сверстников и грести против течения. На уроках истории и биологии я устраивал настоящие диспуты о правдивости христианства и лживости теории эволюции. Я считал себя христианином: я же читал Библию и ходил в церковь. Я легко запоминал множество библейских цитат, историй, фактов, и это давало мне чувство принадлежности к христианству.
Если под христианством понимать культурную традицию и систему верований, то у меня было достаточно оснований считать себя христианином. Я жил внутри хорошей традиции, был окружен заботой в семье, был принят за своего в церкви.
Но университет вырвал меня из этой атмосферы, я оказался во внешнем мире – как будто в ненастье вышел из уютного дома и нечаянно захлопнул за собой дверь.
Вырванные цитаты и чужие истории были интересными, но оказались совершенно бесполезными. Знания о Боге не спасли меня от внутреннего кризиса. Я понял, что хорошими словами сыт не будешь, знанием жизнь не заполнишь. Возникло сильное предчувствие встречи с Богом, о котором я знал, но которого не видел и не слышал. Этой встречи я искал на страницах книг, среди особо религиозных людей, в экстремальных ситуациях. Но получилось так, что Бог сам меня нашел, когда я окончательно запутался и потерял надежду.
Опыт присутствия Бога, Встречи, откровенного разговора с Ним изменил мою жизнь. Я спорил и обвинял, уходил и возвращался, поднимался и снова падал. Жизнь после Встречи не стала легкой, но стала интересной и полной смысла.
Я начал перечитывать Евангелие по-новому, задавать по ходу чтения вопросы и там же находить ответы. Евангелие открылось мне не как историческая и философская книга, а как описание моих взаимоотношений с Богом, как личная история, письмо, адресованное мне. Конечно, я привык к синодальному переводу, поэтому читал его как высокопарную поэму и относился к нему как памятнику XIX века. А вот пересказ отца Александра Меня тронул мое сердце, его «Сын Человеческий» открыл мне живого, близкого, доступного Иисуса. После этой книги все переводы Библии ожили для меня, я понял, как их можно читать.
Сын Человеческий, а не сидящий на облаках дедушка, покорил мое сердце.
Христианская традиция дала мне направление моих поисков, но если бы не Христос и Его Евангелие, я так и блуждал бы в бесконечных лабиринтах религии.

Дальше »

Христианскую книгу нужно беречь

В Киеве завершает свою работу V Международный фестиваль христианской книги (7-10 апреля). Эта выставка каждый год собирает ценителей хорошей книги, основных книгоиздателей, и, конечно же, интересных авторов. В этот раз свои новинки представили Пол Янг, Дэвид Бейкер, Александр Шевченко, Геннадий Мохненко, Михаил Черенков.
Каждому – и кто искал встречи с авторами, и кто пришел за покупками, - организаторы предложили хороший выбор. И все же, несмотря на затраченные усилия и очевидные успехи, фестиваль может стать последним. Посетителей становится меньше, объемы продаж только падают, покупательная способность людей снижается, а сам книжный бизнес переживает жесточайший кризис.
Христианская книга, как и всякая достойная литература, нуждается в поддержке, дотациях, меценатстве. Иначе прервется культурная нить, книга умрет, а вслед за книгой умрет читатель. Останется чтиво и останется потребитель. Похоже, эти мрачные пророчества начинаются сбываться.
Христиане, вслед за своими предшественниками в иудео-христианской традиции, называют себя «народом книги», людьми Библии. Все конфессии свято чтут тексты Писаний и церковной традиции. У протестантов даже один из главных принципов подчеркивает спасительную, жизненную значимость Книги – «Sola Scriptura» (Только Писание). Этот принцип означает, что опыт и мнения людей подчинены высшему авторитету Библии.
Книгу нужно читать, изучать, воплощать в жизнь. Без этой связи с Книгой христианин легко становится добычей внешних авторитетов, объектом чужих манипуляций.
Печатный станок открыл новую эпоху не только в истории цивилизации, но и в истории христианства. Доступные тексты активировали личное Богопознание и Богомыслие. Бог открыл Себя через книгу. Может быть поэтому вслед за ницшеанским лозунгом «смерти Бога» последовали постмодернистские констатации «смерти книги».
Конечно, Библия по-прежнему издается многомиллионными тиражами. Но этот священный текст без расшифровки, без адаптации в разных литературных формах, воспринимается как феномен религиозный, не очень понятный и востребованный в секуляризированном, постхристианском мире.
Библия выражается в разнообразии форм книжной культуры, отмирание которых значительно ослабит влияние иудео-христианской традиции на общество. Поэтому книги нужно покупать, читать, дарить. Ведь не зря написано в Библии же, что «не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом Божьим» (Лук. 4:4).

Дальше »

Российский баптизм открывается миру

«Откройтесь миру» - пожелали религиоведы лидерам российского баптизма. Конференция «105 лет легализации русского баптизма» (Московская богословская семинария, 5-7 апреля 2011 г.) объединила и церковных историков, теологов, священнослужителей, и академических религиоведов, журналистов, экспертов.
Открывая пленарное заседание, Алексей Смирнов, руководитель Российского союза евангельских христиан-баптистов, напомнил, что история баптизма писалась кровью, и сегодня призывает к верности своему историческому пути, его достойному продолжению. По мысли пастора Смирнова, история должна быть правдивой, но также должна вдохновлять: «Нам не хватает правды об истории. Страна нуждается в правде. Но также в ответственности за историю. История, которую вы писали, будет учить, будет менять судьбу молодежи». При этом руководитель РС ЕХБ заявил, что радикально переписывать историю опасно, сносить памятники прошлого «неразумно»; назвал себя «советским», но при этом «открытым миру».
Во время специального брифинга, отвечая на вопрос религиоведов, почему так мало баптисты говорят о себе через СМИ, пастор Смирнов отметил коллизии между активной социальной позицией церкви и государственной политикой: «Как только мы говорим в СМИ о добрых делах, нас сразу же закрывают. В моем родном городке мы более десяти лет помогали детям интерната, о которых все забыли. Но когда наконец об этом узнали власти, нам запретили такое сотрудничество».
Соорганизатор конференции Й. Дик, директор Института теологии и истории Боннской библейской семинарии, призвал пересмотреть стереотипы «свой-чужой», видеть масштабнее, «осознать руку Бога» в своей малой и общей большой истории.
Программным для конференции и для современной историографии баптизма был доклад Альберта Вардина, экс-президента Исторического общества южных баптистов США. По признанию профессора, в Украине был крещен в баптизм его прадед-лютеранин, ставший активным участников штундистского движения. Примечательными для его выступления, как и для западной историографии в целом, были слова о «России-Украине» (называются без различения, как разные названия того же самого), «зарождении русского баптизма в Украине», «русской Польше», «Тифлисе как центре русского баптизма».
В своих многочисленных работах профессор Вардин писал о «евангельском сектантстве» в Российской империи, выясняя степень его самобытности. По мнению сектоведов конца XIX в. – начала XX в., баптисты засылались из Германии, новое религиозное движение было результатом иностранной миссии, а то и геополитических интересов западного мира. В период германофобии такие обвинения приносили баптистам серьезные неприятности. Вардин приходит к выводу, что евангельское пробуждение в Российской империи имело кросскультурный характер и прошло разные этапы развития – от разных влияний к своеобразию, поэтому «русский баптизм» представляет собой «гибрид», «переплетение традиций». Американский историк характеризует «русский баптизм» следующими чертами: сепаратизм (штундисты не прислушались к совету Карла Бонекемпера оставаться в лоне православия; не признавали и лютеран); автономия общин; богословская безграмотность (идеи западного протестантизма усвоили фрагментарно, хотя «украинские штундисты тянулись к баптизму больше, чем немцы к ним»); негативная социально-богословская идентичность («мы не они»); антикальвинизм; субкультурная идентификация («обряды это театр»); страсть к крайностям; постоянные расколы; акцентированная общинность (общие пения и молитвы, святые целования, проповедуют много и почти все).
Конференция и выступления ее участников оставляют за полями множество «почему». Почему баптизм назван русским, а не российским? Почему историю русского баптизма начинают с пробуждения в Украине («русский баптизм возник в Украине»)? Почему современный баптизм в лице его лидеров до сих пор ассоциируется с советским периодом («я советский»)? Почему баптисты все меньше говорят о гражданской свободе и все больше о патриотизме и лояльности государству? Почему, празднуя 105 лет легализации, российский баптизм до сих пор остается маргинальным в своем родном обществе?
После основных докладов напрашивается вывод, что баптизм не был осознанным конфессиональным выбором для украинских крестьян и русских рабочих, он оказался лишь наиболее подходящей формой для духовных движений того времени, но к нему навсегда и полностью не привязывались. Поэтому, как выражались выступающие представители РС ЕХБ, разделить евангельских христиан и баптистов означается разорвать одно тело. Т.е. баптизм стал обобщающим названием для евангельски ориентированных христиан, оказавшихся не по своей воле за церковной оградой РПЦ. До сих пор в бывшем СССР баптистами называют все протестантов, всех «неофициальных и внеправославных» христиан. При этом остается вопрос, насколько актуальны сегодня слова Пашкова, что «будущее – за реформацией внутри православия» и советы Бонекемпера «не покидать лоно православия». Не менее сложный вопрос – насколько само российское общество открыто к тому, чтобы принять баптизм в качестве своего исторического, почвенного, самобытного явления. Как только я подумал об этом, услышал вопрос историка из Южно-Сахалинска, которая живо интересовалась «геополитическим влиянием Германии на распространение штундизма». Если в России до сих пор ищут скрытого врага и зарубежный центр влияния, то баптизм обречен оставаться не принятым и не понятым.
В своем пути к людям, в последовательной социализации, баптистские церкви могут найти неожиданную помощь в среде религиоведов. По словам ученых, принимавших участие в работе конференции, «Академические исследования помогут обосновать ваше место в обществе и истории. Но без вашей помощи нам трудно вас же защищать. Откройтесь миру».

http://prochurch.info

Дальше »

FORUM 20

Twenty years. Twenty leading organizations. Twenty key questions.

November 18-19, 2011
Association for Spiritual Renewal Center
Irpen, Kiev Region, Ukraine

Twenty years of religious freedom and evangelical missions in former Soviet republics.
In December 1991 the USSR, whose entire history was marked by persecution of Christians for their faith and with limiting the freedom of churches and opportunities for missions, ceased to exist. During the fall of the Soviet empire the first national missions, international partnerships, and large-scale humanitarian and evangelistic projects were started.
It was a time of massive changes, unprecedented spiritual hunger, and unique freedom for preaching the Gospel.
In 20 years of religious freedom much has changed in society itself—attitudes towards democracy, the status of the Orthodox Church, attitudes towards the West, the political system, the structure of society, interethnic relations, and Islam’s role in the religious life of post-Soviet countries. These changes, in turn, affected the identity of the Church, its outreach strategy, and the effectiveness of missions work.
Looking back, we can see the abundant fruits of the active outreach and evangelism on the part of evangelical churches. The past twenty years have been a blessed time of active work in an atmosphere of freedom. Considering the path we have travelled, it makes sense to analyze the successes and failures of the past 20 years of missions, and also to give praise to God for His gift of freedom and His leading in history. Looking forward, we can see new challenges ahead for the Church in the post-Soviet sphere, which require a renewed vision.
The twenty years following the fall of the USSR have been a historic period for post-Soviet republics and the national churches. They present an opportunity to remember the path we have traveled and look to the future, and prepare for our next steps and the next page in missions.

Twenty leading organizations will present and reflect upon their ministry experience


Twenty Key Questions – about the Church, missions, theology, and leadership – to analyze and discuss:

The Church yesterday and today
-Why have Evangelical churches remained marginal in society?
-Have Evangelical churches become national or have they remained post-Soviet?
-Why have churches stopped growing?
-Have national ministries become independent?
-How should ministry strategy change in situations of Islamic and Orthodox pressure?
-Do Evangelical churches have a position on social and political issues?

New Horizons for Missions:
-Will there be a revival? Why has there been a decline in activity?
-How can we evaluate the results of Evangelical missions in the last 20 years?
-Why have Christian media not become a noticeable factor in community life?
-What blessings and disappointments has the Church experienced in social ministry?
-Why have international partners lost interest in supporting ministry in the former Soviet Union?

Education and theology: Evaluating changes
-Christian education in the former Soviet Union: twenty years of growth or stagnation?
-What is the reason behind the intellectual and cultural weakness of Evangelical Protestantism?
-What are the defining characteristics of post-Soviet theology?
-Why is it that through twenty years of practice a theory has yet to emerge?
-Does the Church need a Christian intelligentsia?

Leadership at the junction of generations:
-How can we resolve the crisis of workers for churches and ministries?
-How can we resolve conflicts between generations?
-What should a leader be like today and what is our current leadership situation?
-How can we motivate the next generation to ministry?

The Goals of FORUM 20:
-Celebrate and thank God for the blessings of twenty years of active missions work in a free society
-Analyze the successes and failures of 20 years of ministry
-Offer a renewed vision for the future
-Call for unity in the Body of Christ (Eph. 4:1-3) in the lives and ministry of churches.

The Forum’s Program:
We will invite the main leaders of Evangelical churches and missions to attend the Forum, but speaking spots will be limited to those who write and submit ahead of time analytical papers, therefore we hope for a meaningful discussion of the above-mentioned questions. The papers will be available ahead of time, therefore we expect the forum to be spent discussing the papers, not presenting them. The forum will be interdenominational, and seeks to make objectivity and respect for others its main principles.

Дальше »