Вера, мир и меч

Прежде, чем мы будем говорить о мире среди народов и стран, нужно задать вопрос о собственной вере. Прежде, чем называться посланниками мира, нужно проверить себя. Я убежден, что одна из главных причин напряженности в мире – неготовность и неспособность христиан показать свой мирный характер, подтвердить свою верность Христовым заповедям любви. Если это не готовы сделать мы, христиане, то чего мы вправе требовать от других религий или политических сил? Вот почему вопрос о мире – это вопрос о нас самих и нашей вере. Давайте начнем с него – он первичнее гражданской позиции и политических теорий. Не только потому, что для нас вера – начало всего. Но еще и потому, что вера сильнее всего, а, следовательно, может быть и опаснее всего. Вражда и война все больше и чаще подпитываются религией. Помимо нашей гражданской ответственности за восстановление и защиту мира, есть и ответственность верующих людей за характер своих убеждений, способ передачи своей веры, отношение к инаковерующим и неверующим. Несет ли наша вера мир? И почему так часто появляется меч?

Думая о мире и миротворчестве, мы снова и снова сталкиваемся с неизбывными евангельскими противоречиями. «На земле мир» (Лк.2:14), поют ангелы в ночь Рождества, но Сам Христос, едва начав служение, признается, что принес «не мир, но меч» (Мф.10:34).

В канун грозных событий Он призывает учеников вооружаться: «Продай одежду и купи меч» (Лк.22:36), но воспользоваться оружием не позволяет: «Убери меч в ножны» (Иоан.18:11).

Противоречия в текстах отражают противоречивость жизни. «На земле мир, в человеках благоволение», – это добрый взгляд Бога на людей, Его видение мира. Но у нас, людей, есть свои взгляды на себя и ближних, на небо и землю. И это наше упорное видение предельно воинственное, как хорошо передано у Виктора Цоя:

Между землей и небом – война.

И где бы ты ни был, Что б ты ни делал,

Между землей и небом – война.

Противоречия неустранимы, потому что неустранима наша свобода, в том числе свобода противиться, упорствовать, враждовать, предавать, убивать.

Сам же Бог видит землю примиренной и ждет, когда мы сложим свое оружие. Для чего же Ему меч? Христос уточняет, что пришел не убить мечом, но разделить (Мф.10:35). Меч – символ разделения между теми, кто последует за Христом, и теми, кто объявит Ему войну. Сам Христос не берет в руки меч. Меч возьмут в руки люди, которые определят себя Его врагами, чтобы убивать тех, кто следует за Ним.

Это разделение неустранимо. Мы можем мирить только тех, кто желает мириться. Мы можем объединиться только вокруг Него. В этом смысле меч будет всегда. Он будет разделять желающих и нежелающих. Христос будет примирять желающих. Нежелающие будут убивать желающих.

Когда Он предупреждает: «Не думайте, что Я пришел установить мир на земле», Он говорит о том, что Его мирная миссия вызовет агрессивное сопротивление. Когда Он советует купить меч, Он советует подготовиться к трудностям, которые нужно принять: «Эту чашу дал Мне Отец. Неужели Я откажусь ее выпить?» (Иоан. 18:11).

Он не использовал и не использует Свой меч до последнего времени. Было время, когда проливали Его кровь. Продолжается доныне время, когда убивают Его свидетелей. Но уже вскоре, в конце времен, Он явится как Всадник, обагренный кровью, с исходящим из уст обоюдоострым мечом (Отк.19:15). Вот тогда Он использует Свой меч. А пока звучит Его доброе слово: «Мир земле».

А что же мы? Нам нравится слово о мече. Мы не отказываемся быть посланниками мира, но любим чувствовать себя сильными и боимся оказаться беззащитными. Нам нравится Всадник, нам хочется быть в роли грозных всадников. Нам жалко Агнца, нам страшно оказаться в роли агнцев.

Мы не против быть посланниками мира с мечами в руках. Чтобы защищать и защищаться. Чтобы властно принудить к миру и к вере. Чтобы очистить свои ряды от еретиков и соглядатаев. Как же без меча?

Недавно я читал интервью с бывшим проповедником, который решил стать атеистом. В последующие месяцы он не услышал от «посланников мира» ничего доброго, только проклятия от верующих друзей, пожелания скорого ада и угрозы пастора «начистить физиономию».

Без меча трудно. Но, взяв меч в руки (якобы ради своей веры), я оказываюсь не за Христа, а против. Взяв в руки мечи, христиане выберут себе Инквизитора, а Христа отправят в тюрьму. То, что Достоевский написал о Великом Инквизиторе, справедливо и о нас, инквизиторах малых.

Смогут ли посланники мира обойтись без мечей? Сможет ли наша проповедь обойтись без манипуляций, давлений, угроз? Сможем ли мы принять людей в их разности? Сможем ли принять в их враждебности?

Для того, чтобы открыть объятия, нам придется выпустить из рук меч. Может, пора это сделать? Ведь мы все равно не умеем им пользоваться. И слава Богу, что не умеем. Каждому свое призвание.

Как у того же Цоя:

Где-то есть люди, для которых теорема верна.

Но кто-то станет стеной,

А кто-то – плечом, под которым дрогнет стена.