Революция и судьба

Революция 1917 года стала судьбой, проклятием, проклятой судьбой для миллиардов людей и многих поколений.

И я часть этой истории. Не осознавая, я продолжаю путь, которым шли мои предки – некоторые соглашаясь, многие протестуя, некоторые убивая, большинство – погибая.

Мои прадеды были убиты красными. Один за антиреволюционную деятельность, второй – за евангельскую веру, тоже антиреволюционную.

До сих пор мы живем в обществе, где смешались жертвы и палачи, стукачи и мученики. Поди разберись. Ведь самое страшное не в том, что случилось, что с нами сделали, что мы сделали с собой. Самое страшное – в беспамятстве.

Историю разорвали. Мы не помним, что было до 1917 года, мы не знаем иной жизни, кроме жизни в красном цвете, в кровавом тумане. 

Это моя вина и мука – я не знаю, не помню, не чувствую истории. Нет даже фотографий. От одного моего прадеда – лишь справка «о реабилитации жертв политических репрессий». От другого – лишь воспоминания племянника.

Я очень хотел бы увидеть их лица, узнать их историю. Лиц нет, есть лишь слова третьих лиц. Я очень хотел бы связать эти разорванные клочки воедино. Я очень хотел бы увидеть хоть строчку, написанную их руками, чтобы понять себя в этом, нащупать некую нить своей истории. Если не фото, если не строчку, то хотя бы место их смерти.

Всю свою сознательную жизнь я мучительно пытаюсь вспомнить то, чего меня лишила революция. Я знаю, что я там, в этой разорванной, расстрелянной, заколотой истории.

Революция – это смертельная рана, с которой мы живем. Время не лечит. Лечит покаяние. И прощение.  

Я каюсь за свои грехи и за грехи моей семьи во всех ее поколениях. Я прощаю тех, кто преследовал и убивал нас. Я хочу, чтобы потомки палачей получили прощение, чтобы потомки жертв обрели мир.

Революция – не судьба. Это проклятие. Без него можно и нужно жить. От него можно и нужно избавиться – покаянием, прощением, примирением.