Церковь переживает очевидный кризис. Несмотря на религиозные свободы, храмы пустеют, а центры христианской активности смещаются в сторону от них. Как понимать эти смещения, и чем может ответить церковь, чтобы вновь стать центром, где пересекаются культурные, научные, светские и религиозные течения жизни?
Кризис стоит понимать двояко. С одной стороны, кризис для церкви норма. Точнее, церковь всегда вне нормы, она еще пути, в поиске и пересмотре своих форм и отношений. С другой стороны, кризис не может быть нормой, если он связан с массовым отходом людей от церкви, с их разочарованием в церковном христианстве. Люди маловерующие и неверующие отворачиваются от церкви, и даже верующие люди не могут далее жить внутри ветшающих, но при этом все более политизируемых и коммерциализируемых церковных институтов.
Возникают все новые вопросы о соотношении христианства и церковности, в свете которых можно помыслить церковь вне обязательной связи с ее историческими формами, повернуть церковь от увлеченности собой к евангельской простоте, повернуть христианство к Христу.
Что такое церковь и где ее границы? Справедливо ли авторитетное мнение, что «кому церковь не мать, тому Бог не Отец». Как быть с теми, кто верует, но не принадлежит? Как должна измениться структура церковной жизни в нетрадиционном обществе? Можно ли мыслить церковность за пределами церкви? Пространство общения христиан, разные формы их общности, не содержат ли в себе тело и дух церковности? Как совместить автономию личности, желание индивидуальной свободы и стремление «быть частью» в современных форматах церковности?
Церковь как сообщество выходит за рамки церкви-института и проявляет себя в таких нехрамовых формах как монашество, неформальные типы общинности, миротворчество, солидарность с бедными, протестные настроения, контркультура, внецерковное христианство, внутрицерковная оппозиция, философствование и вольнодумство. Интеллигентские сообщества, философские кружки, дискуссионные студенческие клубы, социальные группы взаимопомощи – в этих местах церковь как общность ощущается сильнее, чем внутри самой церкви как храма.
Возможно, речь должна идти не только о церкви в ее осязаемых, почти телесных формах, но и о церковности как качестве, свойстве, субстанции церкви. Церковность – то, что делает церковь церковью, это способность объединяться вокруг Христа и воплощать в общинной жизни Его любовь и истину. Парадокс, но такую церковность можно встретить вне церкви, и можно в церкви не встретить.
Не так давно американский студент Джеферсон Бетке разместил в сети ролик «Почему я ненавижу религию, но люблю Иисуса», который посмотрели почти 18 миллионов пользователей социальной сети. Это лишь один пример все более популярного внецерковного христианства. По мнению студента, кризис церкви не говорит об упадке веры: «Люди моего возраста часто не удовлетворены церковью, но, несмотря на это, ищут истину».
Духовность вне религии, религиозность вне церкви, вера вне института – эти странные возможности стали вдруг востребованными на фоне заката иерархической, системной церковности.
Возникает вопрос: а зачем разрозненным группам «просто христиан» включаться в конфессиональные традиции, если можно войти сразу в единство всей церкви, стать частью невидимой вселенской церкви? Этот вопрос будут задавать все громче.
Возможно, провиденциальная логика исторических перемен ведет к тому, что упадок церквей (established churches) на фоне активизации нецерковного христианства и внехрамовой церковности окажется для христианства и мира благом. Возможно, христианский мир, не готовый к церковным реформам, окажется вынужденным к ним логикой внешних, внецерковных перемен. Возможно, размытие границ церкви окажется не обмирщением церкви, а воцерковлением мира, сближением с ним, переоткрытием в нем присутствия Христа.
Комментариев нет
Отправить комментарий