Несказанное

Человек всегда больше того, что о себе знает. Это он точно знает, и этого очень боится. Поэтому возникает граница – черта между освоенной, обжитой реальностью и неизвестной, пугающей.
Таких границ несколько – граница телесная, рациональная, эмоциональная (границей может быть и дом, традиция, железный занавес между культурами).
В первом случае мою телесную идентичность сохраняет кожа. Иногда эту идентичность обкрадывает, обедняет. Похоже, потому так любят экспериментировать с этой границей – разрисовывать, прокалывать, подтягивать.
Рациональные границы не даны нам с рождения и строятся усилиями мысли, поэтому требуют больше труда для поддержания и перестройки, укрепления и расширения. По внутреннюю часть границы помещается все то, что согласно с требованиями разума, что логично, понятно, применимо.
Эмоциональная граница самая тонкая, но и самая чувствительная – отделяет то, что нам интуитивно или физически приятно, родственно, симпатично. Она выражает родственность души к «своим» людям, вещам, идеям, и одновременно страх перед чужим, противным, несовместимым.
Рано или поздно все границы стираются, стены приходят в упадок.
Рано или поздно любопытный открывает ворота, чтобы высунуть свой нос в таинственную ночь.
Рано или поздно человек начинает задыхаться в тесном внутреннем пространстве.
Однажды он делает робкий шаг по тропинке, которая ведет за горизонт, прочь от опостылевшей реальности вот-бытия.
Как далеко он может зайти? Не передвигается ли горизонт вместе с нами? Не носим ли мы в себе все то, что мечтаем найти? Мы идем тропой или тропа ведет нас?
Было бы скучно ходить по чужим маршрутам, зная, как эти пути безразличны к тебе, чувствуя, как они жестки и холодны к твои ногам. Но куда страшнее ходить по задворкам своего сознания, наивно радуясь удобству кругового движения.
Я живу с предчувствием некоего просвета в антропоцентричном универсуме, мистического зазора, откуда в тесную нашу вселенную вливается жизнь и свет.
Но кроме этого нетварного света есть глубина мира.
Есть бездна вверху и бездна внизу. Их голоса разные, но они перекликаются.
Я видел, что те, кто шел в глубину, каким-то непостижимым образом встречались с теми, кто карабкался вверх.
Пути неотмирной святости и отчаянной мысли, спасения и творчества где-то в невидимой точке пересекались.
Не уверен, что эти мыслепереживания нужно разворачивать в тезисы, пусти они хранятся в своей нераскрытости, потаенности, пусть полежат в тени. Есть то, что просится, силится проговорить чрез тебя, но оно больше тебя – выше или глубже. С этим ничего нельзя сделать, с этим нужно жить.
Это высота, откуда мы ниспали. Это полнота, которой мы лишились. Это бесконечность, закованная в границы. Это оскудевший избыток. Это обмелевшая глубина. Это голос, терпеливо зовущий в путь