Не раб, но сын

Христианство это всегда избыток. Бог не дает мало. Он не дает меньше, чем нам нужно, только больше. Он всегда удивляет щедростью и полнотой. «Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Иоан. 10:10), - говорит Христос. И Он «может сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем» (Еф. 3:20). Я думаю, именно такой веры и такой жизни искал мой дедушка-коммунист, когда всем желал, чтобы жизнь была «полной чашей».
Такая полнота приходит в Иисусе. Он восполняет наши недостатки, устраняет грехи и даже их следы, все кривизны выпрямляются и долины наполняются (Лук. 3:5). С оглядкой на наше прошлое мы радуемся исцелению и чудесным переменам. Но оглядываясь назад, на закон и порядок, преступления и наказания, нам будет трудно представить, к чему нас готовит Бог через все это, как далеко вперед Он нас хочет повести, как высоко поднять, насколько к Себе приблизить.
Верно говорят, что мера любви – любовь без меры. Именно так любит Бог. Он нас не только сотворил, но и полюбил. Не только полюбил, но и простил за нашу неверность. Не только простил, но и всячески обогатил. Он не возвращает нам потерянное, он даем нам гораздо больше, чем мы потеряли. Блудный сын возвращает в дом, и не наемником, но полноправным наследником, он получает не только хлеб, но и перстень.
Полнота Божьей любви еще и в том, что она излилась не только на своих, избранных, но и на чужих, непосвященных, посторонних. Это величие Божьего замысла о нас является главной темой проповеди «апостола язычников». Павел был настоящим революционером. Мало того, что он открыл Евангелие язычникам, он отказался что-то потребовать взамен, осложнять их жизнь и веру религиозными правилами. Мало того, что чужакам досталось богатство, оно досталось даром. Мало того, что их простили, их еще и оправдали, и усыновили.
“Ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа” (Гал. 4:7). Это сумма теологии апостола Павла. Здесь связываются и примиряются закон и благодать, прошлое и будущее.
Закон не дается в нагрузку к благодати, он подводит, предваряет, сопровождает до той черты, когда человек может стать свободным и от греха, и от сдерживающих грех правил.
Оспаривая тотальную власть закона, апостол Павел не отрицает его, но показывает его относительный, временный характер. Закон ограничен – по сроку и способу действия. Но Бог не ограничен законом, Он над законом как его автор. Также Он над законом в том смысле, что закон служит Ему и нашему благу. Новый завет устраняет диктатуру закона, напоминает о его воспитательной и вспомогательной роли, и вновь указывает на самое главное в этой истории – на Законодателя, который “дал и взял”, который заключал заветы и обновлял их.
Переключая внимание с закона на Законодателя, мы начинаем понимать смысл букв и правил. Они не порабощали, не угнетали, не лишали нас прелестей свободы. Они готовили нас к ответственной и полноценной жизни.
Отрываясь от букв и переводя взгляд на Бога, мы видим не тирана, но Отца.
И здесь, когда, казалось бы, мы должны броситься в объятья Отца, задыхаться от счастья, трепетать от восторга, танцевать и петь от пьянящей радости, мы делаем шаг назад. Мы боимся этой радости и этого счастья, мы боимся стать наследниками Божьими и предстать Его детьми.
Нам легче оставаться рабами. Просить и получать. Не получать и недовольствовать. Обижаться и завидовать. Негодовать и проклинать. Считать себя бедными и несчастными, будто наше жалкое положение может оправдать наш грех.
Бога оскорбляет не только наша гордость, но и ложное смирение. Он дал нам так много, что мы не вправе называться бедными. Он так возвысил нас, что мы не должны чувствовать себя униженными.
Для Него каждый – «не раб, но сын». И если мы остаемся рабами, то это наш выбор, вопреки Его воле, вопреки Его любви и благости.