-->
no
Технологии Blogger.

Сообщить о нарушении

Поиск по этому блогу

Недавние Посты

5/recent posts

Случайные посты

3/random posts
no

Недавние Посты

5/recent posts

Последние коментарии:

5/recent comments

Последние коментарии:

5/recent comments

Страницы

4/Статьи/slider

Публичная теология архимандрита Кирилла Говоруна

Комментариев нет




Небольшая по объему книга отца Кирилла Говоруна стала важным интеллектуальным событием для постсоветского пространства.
Автор представляет Церковь Московского Патриархата, при этом преподает в лучших университетах мира и откровенно высказывает поддержку независимости Украины и украинского Православия от российского влияния.
Его книга – это заявка на Реформацию в Православии, первый серьезный звонок, возвещающий о серьезных переменах в отношении Церкви и постсоветского общества.
Для того, чтобы осмыслить возможности публичной теологии в постсоветском православном контексте, автор привлекает западные интеллектуальные ресурсы - цитирует Мирослава Вольфа, ссылается на Карла Барта и Дитриха Бонхоффера, Юргена Мольтмана и Райнхольда Нибура. Очевидно, что протестантизм и его социальное-политическое богословие представляется важным собеседником, в общении с которым балансируются многие православные крайности.
Книга православного богослова задает вполне евангельски-протестантский вопрос: если мы и в самом деле исповедуем, что «Христос – Господь всего, у том числе и политики» (113), то что это значит для нас как граждан?
Отвечая на него, Кирилл Говорун представляет прежде всего свой личный опыт православия, в том числе политического православия и его преодоления. Для критического осмысления местного опыта он считает важным импульс Майдана, после которого отношения с обществом изменились бесповоротно.
В своих размышлениях он предлагает не только религиозное осмысление болезней постсоветского общества – коррупции, патернализма, имитационности, манипулятивности, подавленной личности; не только богословское осмысление местных общественных событий и проблем; но и более масштабное осмысление уникального украинского опыта как урока для западного богословия. По его мнению, «рождение аутентичной украинской публичной теологии, в центре которой – Майдан» (106) способно « сгенерировать некоторые глобальные тренды» (28).
Его акцент на инаковости церкви, на ее отношениях с обществом, а не государством; последовательная деконструкция «симфонии» между церковью и государством как утопии; основательная критика религиозных основ идеологии «русского мира» могут иметь близкие аналогии для отношений Церкви, общества и государства в Европе и Северной Америке.
Впрочем, сам автор глобальных обобщений не делает, его интересует особый контекст, особый локус и особый процесс – рождение публичной теологии в украинском и несколько шире – постсоветском – контексте.
Причем публичная теология рассматривается отдельно от политической, поскольку «первая изучает отношения Церкви с обществом, а вторая – с государством» (6).
Соответственно, автор изучает возможности влияния без принуждения – учит Церковь говорить, а не заставлять; служить обществу, а не властвовать над ним.
И здесь он сталкивается с собственной, родной традицией РПЦ, в которой «идеология «русского мира» присваивает традицию православного христианства, но, по сути, вступает в противоречие с христианской истиной» (124). Можно лишь представить какую личную боль доставляет автору эта инстументализация и политизация древней христианской традиции. Но через эту боль приходит также исцеление и новое, освобождающее видение для Церкви, которая должна начать с себя, и затем послужить освобождению общества: «Постсоветские церкви должны стать «школами свободы», которые будут учить граждан, как реализовать ее ответственным образом, который ведет к установлению доверия и общей цели в жизни гражданского общества» (125).
В целом, автор следует в рамках постсекулярного дискурса, рассматривая Церковь как ключевого партнера гражданского общества, свободного от слишком тесных связей с государством, и свободного от сосредоточенности на себе. По его мнению, гражданское общество Майдана осудило не только насилие со стороны государства, оно осудило насилие во всех его формах, исключило его в принципе. И это требует переориентации Церкви с языка власти, авторитета и силы на язык свидетельства и сострадания: «Осуждение принуждения одновременно в богословии и на уровне здравого смысла помогло Церкви вновь найти характерный для нее способ обращения с верой: не принуждая людей, но разговаривая с ними… Впрочем, как римское общество в свое время склонило позднеантичную Церковь к признанию инструментов принуждения, так современно общество помогло Церкви от них избавиться, обратившись к тем способам распространения веры, о которых говорится в Евангелии» (98).
Структура книги выстроена таким образом, что автор переходит от теоретических оснований и общих принципов к основным проблемам и задачам публичной теологии. Вначале он рассматривает Основания политической теологии в украинском контексте (по мысли автора, такая теология должна служить не только Церкви, но также «формированию гражданского общества, воспитанию ответственных граждан, противостоянию терроризму и сепаратизму, и наконец преодолению разделения украинского Православия» 30). Затем переходит к теме Церковь и публичное пространство. Здесь он высказывает очень даже протестантский тезис, что «Церковь теряет свою идентичность в публичном пространстве, когда становится экклесиоцентричной… Она теряется в объятиях государства, или растворяется в общественных трендах» (с. 39), а также анализирует различные дисфункции Церкви в отношении к обществу, среди них – гражданская религия на примере США, политическая религия на примере тоталитарных движений, нацизма и коммунизма, и идеология «русского мира».
От этих дисфункций Говорун переходит к анализу темы  Церковь и государство, в котором разоблачает модель «симфонии» как якобы «онтологической категории, которая характеризует природу Церкви», в то время как даже «сами авторы этих умозрительных конструкций хорошо осознают, что подгоняют византийское прошлое к своим текущим политическим нуждам» (49).
В разделе Церковь и свобода автор прямо заявляет о неприятии любого рода принуждения к вере. Для него «принуждение является функцией свойственной государству и не свойственной Церкви» (84). А в разделе Церковь и человек он ищет срединный путь между негативной и чрезмерно позитивной антропологией. Здесь он ссылается на богословие Максима Исповедника, подвергает сомнению необходимость иерархического видения мира, ловко уходит от традиционных споров о природе человека и фокусируется на личностной стороне вопроса: «Лишь то, как человек мыслит и принимает решения, может быть проблемой человеческой природы, а не природа сама по себе» (105).
В разделе Церковь и Майдан он повторяет и подтверждает свой оптимистический тезис, высказанный относительно этого судьбоносного события еще в декабре 2013 года на авторской страничке в Фейсбуке и ставший манифестом «теологии Майдана»: «независимо от дальнейшего развития Майдан изменил страну, обществ, и изменил отношения украинских Церквей и украинского общества» (107).
Раздел Церковь и кризис звучит как предупреждение всякой Церкви, которая стремится стать «близким партнером режима» и игнорирует вопросы и нужды гражданского общества. После неизбежной смены режима такая Церковь, будет ассоциироваться с его преступлениями и утратит доверие людей (119).
Последняя глава Церковь и примирение посвящена поиску «объединяющей формулы для общества, в котором могли бы сосуществовать жертвы режима и его активные деятели» 130).
При том, что книга составлена на основе ранее написанных текстов, она воспринимается как цельная. В ней есть сильные сквозные идеи и общее оптимистическое настроение относительно развития Церкви и общества после Майдана.
Однако со дней Майдана изменилось многое, и настроение автора – это настроение меньшинства. Интересно, что бы написал автор сегодня, зная о позиции большинства украинцев во время президентских и парламентских выборов 2019 года, когда они отмежевались от христианских ценностей Майдана ради ценностей «холодильника» и «телевизора»? Что бы сказал наш автор, наблюдая новый спад в развитии того самого гражданского общества, которое еще вчера опережало Церковь? Как бы он скорректировал свои тезисы, наблюдая за неудачами и конфликтами, сопутствующими становлению Православной Церкви Украины? Как бы он охарактеризовал церковные позиции и голоса во время пандемии COVID-19? Остается надеяться, что книга отца Кирилла Говоруна послужит не только памятником несбывшихся надежд постмайданной Украины, но и пророческим голосом относительно церковного будущего.
author profile image
Abdelghafour

Lorem Ipsum is simply dummy text of the printing and typesetting industry. Lorem Ipsum has been the industry's standard dummy text ever since the 1500s, when an unknown printer took a galley of type and scrambled it to make a type specimen book.

Комментариев нет

Отправить комментарий

no