Умер также и раб твой Урия

Иоав верно служил Давиду – отважно сражался, защищал престол, но также с готовностью выполнял деликатные поручения.

Если раньше Давид обвинял сынов Саруиных в заказных убийствах, то теперь он сам пользовался их услугами. Более того, он санкционировал и оправдывал эти преступления.

Были случаи, когда такие сомнительные меры применялись не ради отечества, но ради личных царских интересов.

История с Вирсавией – из таких. Даже хронист отмечает, что 

«И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа» (2 Царств 11:27).

Давиду понравилось царствовать, он полюбил комфорт и удовольствия. Стал беречь себя и воевать чужими руками. Здесь Иоав был на своем месте.

«В то время, когда выходят цари в походы, Давида послал Иоава» (11:1). 

Сам же отдыхал и прогуливался, разглядывал звезды и людей. 

Видимо, не брезговал вином. Потому что увидев купающуюся Вирсавию, не смог остановиться в своем желании. 

А ее мужа Урию Хеттеянина решил погубить. 

Иоав ставит его в самом опасном месте битвы. Нет человека – нет проблемы. 

В своем донесении Иоав передаст: 

«Умерли некоторые из рабов царя; умер также и раб твой Урия».

Все прочие – некоторые. А вот Урия был так важен, что его имя выделялось. Он был свидетелем царского греха. 

Так верный воин стал главным врагом, страшнее Аммонитян.

Урия мог остаться в живых. Он любил жену, но во время войны был верным присяге. 

Он спал с рабами, но в дом свой не входил. 

Видимо, Давид хотел скрыть свою связь и отнести беременность на счет Урии, но упорство последнего сломало коварный план.

Урия с честью идет к своему концу – он отдает жизнь за царя и свой народ. 

А Вирсавия «плакала по муже своем» (11:26). 

Так же как плакала Мелхола о своем Фалтии.

Все они стали добычею царя. Тем самым Давид утверждался в своих глазах. 

Да и в глазах людей это выглядело нормально, так делают все цари – пользуются властью сполна.

Но все это видел и Господь. Видел иначе. Строго и нелицеприятно.

«И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа» (11:27).