Старый друг лучше новых

Сыны Иудины и Израильтяне спорят, кто же вернул царю власть. Ревность колен подогревает региональный сепаратизм. «Негодный человек» Савей умело пользуется этими настроениями: 

«Нет нам части в Давиде, и нет нам доли в сыне Иессеевом; все по шатрам своим, Израильтяне! И отделились все Израильтяне от Давида» (2 Царств 20:1).

И это в то время как Давид милует вчерашних врагов и оплакивает утраты.

Еще свежа рана, причиненная Авессаломом. На каждом шагу все напоминает о сыне, сделанном им зле и последующей трагедии. Царь возвращается в своей дом, но там все чужое, его ждут наложницы, которых Авессалом обесчестил. Он выделяет им отдельный дом как вдовам. Он пытается жить по-новому, залечивая раны и окружая себя свежими людьми.

Давид доверяет Амессаю дело государственной важности – подавить восстание Савея. Но тот нарочно медлит.

Тогда он зовет на помощь проверенных людей, при всей своей неоднозначности исполнительных и «эффективных», - сынов Саруиных.

Они быстро решают проблему – приносят голову Савея и заодно наказывают Амессая. 

Иоав делает вид, что хочет поцеловать «брата», при этом поражает Амессая в живот мечом. Окровавленный труп лежит «среди дороги» и устрашает народ. 

А вокруг звучит двусмысленный призыв: «Тот, кто предан Иоаву и кто за Давида, пусть идет за Иоавом!» (20:11).

Иоав приносит победу, он снова ближе всех к царю, и поставлен над всем  войском.

Давид может спать спокойно, бунт подавлен. Но запах крови преследует его. Дворец окружают призраки. Цена власти слишком высока.

«Эффективность» сынов Саруиных пугает не меньше, чем ненадежность новых союзников.