Раздвоения церкви и веры

Кремлевские антихристы показывают зубы. Рвут на части гражданское протестное движение. Но не забывают и про потенциальных религиозных «протестантов», даже если те прячут голову в песок. Сперва взялись за Свидетелей Иеговы. А вот теперь пришла очередь баптистов. Пока еще не тех, что в законе, а тех, что не хотят регистрироваться. Под удар попали общины Международного совета церквей ЕХБ, пережившие все преследования советской власти и не боящиеся власти постсоветской.

Вслед за ограничениями миссионерской активности, проверками и разгонами детских лагерей, посыпались угрозы в адрес молитвенных домов.   

Первыми забили тревогу религиоведы: «Власти взялись за баптистов. В России начинается конфискация Домов молитвы».

Братья по вере из РСЕХБ промолчали. Недосуг – год Реформации, череда празднеств, комитеты, советы, конференции.

Очевидно, что за малым исключением лидеры РСЕХБ продолжают линию ВСЕХБ. На одного Юрия Сипко – тысячи молчальников и лизоблюдов.

“Такой фашизм даже комментировать невозможно. СССР пал, ибо вёл войну против святых. Российская власть вступила на тропу войны со святыми. Горько то, что платить за это зло придется всем Россиянам. Бог поругаем не бывает”, - написал в Фейсбуке (где ему еще писать и с какой кафедры говорить?!) Юрий Кириллович.

Ему дали отпор защитники царя и отечества: “А почему эта организация не зарегестрированая?”; “Христос никогда не учил нас обходить законы государства, в котором мы проживаем”;  “В церковной истории были донатисты. Они читая в евангелии, что гонимые будут блаженны, СПЕЦИАЛЬНО ПРОВОЦИРОВАЛИ власти на преследования. На мой взгляд, сц ехб повторяет их ошибку”. И еще: “Никто никого не гонит и не запрещает проповедовать!!! Это правда!!! Зафиксируйте своё легальное положение в местном минюсте, правильно оформите землю и дом и проповедуйте....На сегодня, даже в рамках закона РФ, у нас в стране большая религиозная свобода” (цитирую всех в авторской редакции). 
И т.д. и т.п.

Ну вы поняли: у нас свобода, несвобода – не у нас. Нас не гонят, значит все хорошо. А те, кого гонят, виноваты сами. Просто так бы не гнали.

При этом на кухнях говорят другое. При этом на душе у всех тревожно. Но на публике обсуждать все это нельзя. 
Многие российские братья признаются, что давно договорились не обговаривать политику своего президента-царя. Причем самые запретные темы – война против Украины и свобода в любых ее аспектах.

Эта раздвоенность поражает не только ум, но и совесть. Не только гражданскую позицию, но и веру. Не только государство, но и семью. Не только общество, но и церковь.

Своя, специфичная раздвоенность поражает и тех самых незарегистрированных баптистов (МСЦЕХБ). Они никогда не обращались в защиту других. Отдел заступничества работал только для своих. Пока чекисты их не трогали, они власть даже любили, гордились Россией, «встающей с колен»; и сильным заботливым президентом. 

Но как только коснулось их самих – тут же письмо президенту «как гаранту конституционных прав». Если они молчали раньше, если не вступались за других, то кто их будет защищать сейчас, когда становится жарко и когда каждый сам за себя? Где они были все эти семнадцать лет, за которые конституцию растоптали в грязь, превратили в пустую бумажку?

В конце своего обращения к президенту верующие о законах и свободах больше не  вспоминают. Они бьют челом царю: «Не теряем надежды, что правда, здравомыслие и законность восторжествуют. Этому будет способствовать Ваше прямое вмешательство, господин Президент». 
Вот так: нет конституции, есть лишь «гарант», и только «прямое вмешательство». Подскажите, как это называется?

Торжествует не «правда, здравомыслие и законность». Торжествует раздвоенность.

Сможет ли церковь ее преодолеть? Сможет ли исповедовать господство Иисуса Христа так, чтобы не уйти в крайности приспособленчества и сектантства?

Сможем ли мы, каждый из нас, верующих, вернуть целостность, внутреннюю согласованность личности? Нужно вернуть себе цельность. Чтобы, заботясь о ближних, вступаться и за других. Чтобы увидеть мир шире и выше церковного забора. Чтобы понять, что в этой «войне со святыми» мы не можем спастись в одиночку, но только все вместе; что враг захватит столько домов и семей, земли и свободы, сколько мы ему позволим; что остановить это наступление на свободу совести и веры можно и нужно именно сейчас – назвав все своими именами, проявив солидарность, протянув руку помощи.