Слава и мерзость

Место пророка – на перекрестке миров, между землей и небом. Здесь он встречается с Богом, здесь ему открывается слава Божья, но также и мерзость грехов человеческих. 

Так было с пророком Иезекиилем: 

«Сидел я в доме моем, и старейшины Иудейские сидели перед лицем моим, и низошла на меня там рука Господа Бога. И увидел я: и вот подобие [мужа], как бы огненное, и от чресл его и ниже--огонь, и от чресл его и выше--как бы сияние, как бы свет пламени.  И простер Он как бы руку, и взял меня за волоса головы моей, и поднял меня дух между землею и небом, и принес меня в видениях Божиих в Иерусалим ко входу внутренних ворот, обращенных к северу, где поставлен был идол ревности, возбуждающий ревнование. И вот, там была слава Бога Израилева, подобная той, какую я видел на поле» (Иез. 8:1-4).

Встреча со старейшинами Иудейскими прерывается явлением пламенеющего и сияющего мужа. Его рука опускается, чтобы поднять пророка между землею и небом и перенести в самые плохие места Иерусалима. 

Там Иезекииль видит мерзости идолопоклонства. Но также видит славу Божью. Так что слава и мерзость соприсутствуют. Бог показывает Свою славу на фоне мерзостей идолопоклонства. 

Его появление воспринимается как пламень, как яркий свет. В то время как идолопоклонники поклоняются мрачным и уродливым, безжизненным и страшным изображениям, Бог движется и говорит во свете и славе, снисходит к нам и поднимает к Себе. 

Открывая нам Свою славу, Он тем самым объясняет нам, почему не может терпеть мерзости идолопоклонства, указывает на контраст света и тьмы, жизни и смерти, Бога-Творца и ручных божков. 

Идолопоклонство – это не просто один из грехов против Бога, это отрицание Бога как Бога, это попытка заменить Его, поставить что-то на Его место или стать на Его место самому.    

«Я поднял глаза мои к северу, и вот, с северной стороны у ворот жертвенника--тот идол ревности при входе. И сказал Он мне: сын человеческий! видишь ли ты, что они делают? великие мерзости, какие делает дом Израилев здесь, чтобы Я удалился от святилища Моего? но обратись, и ты увидишь еще большие мерзости» (5-6). 

Интересно, как Бог толкует эти акты идолопоклонства: они совершаются с целью избавления от Него, «чтобы Я удалился от святилища Моего». 

Храм заполняется мерзостью, слава Господня вытесняется. Это не ошибка, не одноразовый проступок, не случайное падение. Это последовательное избавление от Бога, когда святое место занимается все новыми, все более отвратительными божками. Даже если они не помогают ни в чем другом, они помогают в главном – избавиться от Божьего присутствия. В этом они очень даже действенны. Идолы умножаются и захватывают собой все пространство.

 

Чем дальше – тем больше: 

«всякие изображения пресмыкающихся и нечистых животных и всякие идолы дома Израилева, написанные по стенам кругом. И семьдесят мужей из старейшин дома Израилева стоят перед ними, и Иезания, сын Сафанов, среди них; и у каждого в руке свое кадило, и густое облако курений возносится кверху» (10-11).

Осквернена столица, осквернен храм. Не осталось ничего святого. Не осталось места для Бога даже в Его храме. Вся занято идолами, все осквернено мерзостью идолопоклонства.

 

У ворот дома Господнего женщины плачут перед идолом плодородия Фаммузой (14). А «между притвором и жертвенником, около двадцати пяти мужей [стоят] спинами своими ко храму Господню, а лицами своими на восток, и кланяются на восток солнцу» (16).

Основная беда людей не в том, что они делают что-то не так, но в том, что они не тому кланяются, не в ту сторону смотрят.   

Они повернулись спиной к храму Господнему, отвернулись от Господа. Они не видят славы Божьей и не хотят ее видеть. Их выбор – мерзость. Но они об этом не знают. Не видя, не зная Божьей славы, они вполне довольны своей мерзостью и служат идолам как святыням. 

Только обратившись к Господу, только в свете Его славы, мы начинаем видеть и понимать свою мерзость, чтобы возненавидеть и оставить ее.