Необрезанное ухо

Чаще всего беда застигает нас врасплох. И первые наши вопросы вовсе не о причинах случившегося. Мы будто были согласны с тем, что это должно было случиться. Но не только не сейчас, и только не со мной. 

Поэтому мы начинаем негодовать, обвинять кого-то. Как же так? Почему никто не предупредил? Где же Бог?

В самом деле, где же Бог? 

Бог предупреждал задолго, напоминал многократно, долго терпел и миловал. 

Но мы решили не слушать, мы отключили свой слух, закрыли свои уши. Кто же виноват в том, что беда застала нас врасплох? 

Пророк Иеремия говорит и кричит о «великой гибели»: «бегите», «трубите трубою», «дайте знать огнем». 

Но все эти системы раннего и позднего предупреждения не срабатывают. Никто не слушает, никто не хочет слушать.

Отсюда вопрос пророка: 

«К кому мне говорить и кого увещевать, чтобы слушали? Вот, ухо у них необрезанное, и они не могут слушать; вот, слово Господне у них в посмеянии; оно неприятно им» (Иер. 6:10).

Можно ли спасти людей, если они противятся всякому слову от Бога? 

Можно ли спасти людей, если они привыкли к лжи и боятся правды больше смерти?

«Ибо от малого до большого, каждый из них предан корысти, и от пророка до священника - все действуют лживо; врачуют раны народа Моего легкомысленно, говоря: "мир! мир!", а мира нет» (13-14).

Не так страшна угроза с Севера, как упорное своеволие мятежного Израиля. 

Никто кроме нас не виноват в том, что случится. Потому что мы сами сказали: «Не будем слушать».

«Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим. Но они сказали: "не пойдем ". И поставил Я стражей над вами, сказав: "слушайте звука трубы ". Но они сказали: "не будем слушать» (16-17).

А потому беда случится, она не может не случиться. Ведь только тогда начинают задавать вопросы. Сперва наивные и неверные. Но потом все более и более глубокие и честные. Только тогда мы понимаем, что у нас нет ответов. Только тогда мы перестаем говорить ложь и вспоминаем, что у нас есть уши чтобы слышать.