Что случилось с ЕААА?

 

“Она была частью прошлой эпохи”

Христианский мегаполис, 08.01.2022

Что случилось с ЕААА?

Война России против Украины разрушила не только дома и жизни миллионов людей, но и отношения между странами и народами, разделила христианские церкви. Возможно, будет правильнее сказать, что она стала тем строгим экзаменом, который выявил слабость, или даже отсутствие отношений между церквями России и Украины.

Этот печальный факт христианского неединства можно объяснить успехами пропаганды в отношении простых церковных людей. Сложнее объяснить катастрофу, которая случилась в отношениях между образованными людьми, особенно между теми, кто не просто образован, но отвечает за образование проповедников, пасторов и лидеров церквей.

11 мая 2022 года во время внеочередной онлайн-конференции было принято решение о роспуске Евро-Азиатской аккредитационной ассоциации (ЕААА), которая на протяжении последних двадцати пяти лет объединяла евангельские учебные заведения постсоветского пространства. Пресс-релиз Совета ЕААА (от 12/05/2022) указывает на причины предельно лаконично и дипломатично: «Ситуация, в которой действовали учебные заведения ассоциации, существенно изменилась. Постсоветское культурное и внешнеполитическое пространство исчезло. В быту и в образовании все активнее используются национальные языки. Произошло размежевание образовательных контекстов стран Балтии, Украины, Молдовы, России и Беларуси, а также стран Центральной Азии. Начиная с 2014 года, деятельность ассоциации натолкнулась на ряд трудностей. Военные действия, развязанные 24 февраля 2022 года, поставили под сомнение дальнейшее функционирование Ассоциации в ее нынешней форме. В ближайшие годы поездки, общие события и проекты, а также трансферт финансов будут невозможны».

Что же случилось с ЕААА? В изменившемся контексте она оказалась неуместной, обременительной, бесперспективной. На мой взгляд, она была частью прошлой эпохи, которая разворачивалась под знаком добрых надежд на фоне распада советской империи зла, интеграции в международные образовательные процессы, духовного пробуждения и роста церкви. Всему этому не суждено было сбыться.

Проще всего было бы сказать, что виной всему – война. Но она зрела давно, как и кризисные процессы в ЕААА. О чем идет речь? Выделю несколько важных моментов.

Во-первых, фундамент ЕААА был недостаточно надежным. При всех высоких заявлениях, реальным мотивом объединения была своеобразная ностальгия по советскому единству. ЕААА не смогла полноценно интегрироваться в западные и мировые процессы по причине того, что Россия, Беларусь, Армения и страны Центральной Азии тянули ее в советское прошлое. Это было естественно, ведь после распада Советского Союза людям, в том числе людям верующим, понадобились хоть какие-то его заменители. Оказалось, что после семидесяти лет общей жизни в «тюрьме народов» люди сроднились, стали родными по несчастью. Поэтому, когда Железный Занавес пал, почти никто не спешил расходиться. Менялись вывески, но дух оставался советским. Любопытно, что, когда на обломках ВСЕХБ появилась Евро-Азиатская Федерация Союзов ЕХБ, ее так и называли: «наш баптистский ссср». Похожим образом и ЕААА закрыла себя в советском/постсоветском пространстве и пропиталась его духом. Школы и преподаватели, которые смогли интегрироваться в мировые процессы, становились чужими и оставались в меньшинстве. 

ЕААА удалось сделать очень много, но все же недостаточно для того, чтобы принести духовное, интеллектуальное и культурное обновление в закрытый и отсталый постсоветский мир. Возможно, ошибкой было уже само название ЕААА: Евразия и христианское образование пока еще мало совместимы. Надежды на то, что Украина сможет вытянуть на себе все евразийское пространство из советской ямы, не оправдались. Трудно помочь тому, кто помощи не хочет и тянет за собой на дно.

Во-вторых, евразийские интеллектуалы проиграли церковным политикам, а точнее, постсоветское христианское сообщество проиграло оттого, что клирики оказались сильнее учителей и богословов. Никакого самостоятельного голоса школы не обрели. Духовно-образовательными центрами семинарии и университеты не стали. Центры принятия решений были в другом месте, там же сидели и агенты влияния в рясах с погонами. Образование не состоялось там, где сохранился советский дух.

Несмотря на то, что содружество христианских школ понемногу развивало культуру академической свободы и богословских дискуссий, наследие тоталитаризма и приспособленчества сохранило доминирующее влияние в церковной среде Евразии. Свободномыслящий человек, – студент, а тем более преподаватель, – воспринимался как угроза. Приспособленец же чувствовал себя комфортно. Неудивительно, что результатом такой тщательной селекции стало вырождение христианской интеллигенции как самостоятельной среды и влиятельной силы. Поэтому на церковных съездах преподаватели богословия, студенты и выпускники христианских вузов тонут в общей массе, голосуют как надо и вопросов не задают.

В Украине свобода ценится гораздо выше, разнообразие мнений и подходов воспринимается как необходимое условие развития и школ, и церквей. Отношение к свободе стало разделяющим фактором. В «русском мире» свободу душат, в украинском ее защищают.

В-третьих, обострился конфликт между меньшинством, которое хотело перемен, и большинством, мечтавшем о комфортной стабильности. Вопрос даже не в готовности к переменам, а в способности приспособиться к их высокому темпу, глубине, серьезности. Тем, кто шел впереди, стало совсем не интересно дожидаться тех, кто упрямо плелся в хвосте. Речь идет и о преподавателях, и об отдельных школах. Ассоциация стала слишком разнородной, удерживать единство стало практически невозможно.

В-четвертых, ЕААА создавалась для тех школ, которым было еще рано в Европу и в остальной большой и сложный мир, в который они стремятся. Сегодня часть школ туда не стремится. Часть хотела бы туда попасть, но ничего не делает для этого. А часть уже там. Что у них общего?

В итоге произошло размежевание желающих развиваться и уставших нести на себе тех, которые само развитие считают проблемой. Те, которые научились думать и жить свободно, устали прислуживать любителям совка. Тем, которые способны бежать быстрее, надоело плестись одной колонной.

Конечно, подобное состояние дел можно было бы терпеть и дальше, оправдывая мучения общими интересами «пробуждения Евразии» и служения отстающим братьям северных и восточных окраин, если бы не война, в которой эти самые братья, к сожалению, оказались вовсе не братьями.

Мне страшно представить, что будет дальше с христианским образованием в России, если Кремль не потерпит сокрушительного поражения в этой войне, и если евангельская церковь не совершит глубокого покаяния за грех соучастия в преступлениях своей страны. Теперь это уже сугубо российская проблема. У евангельских церквей и школ Украины проблема иная: как выжить под российскими бомбами, как защитить свою свободу, осмыслить страшный опыт войны и воспитать новых бесстрашных служителей. Теперь у каждого народа свой путь. Вместе им не быть.

Можно сказать, что это все политика. Церковь же должна быть единой. Да, церковь может быть единой, но только тогда, когда она хранит себя верной Христу и Его Царству, ценит и бережет свою свободу от государства, возвышает свой голос в защиту мира и справедливости. Если евангельская церковь России пойдет этим путем, к идее совместного образовательного сообщества можно будет вернуться.